Те же грабли (к публикации проекта федерального бюджета)

Следует сразу отметить, что в отличие от прошлого раза разработчиками указан обычный почтовый адрес, по которому в течение десяти дней будут приниматься заключения экспертов. И это, безусловно, плюс. Впрочем, зная качество работы нашей почты, можно догадаться, что этих заключений никто особо и не ждет.

Второго плюса заслуживает форма представления проекта бюджета – в виде единственного и сравнительно компактного файла в формате PDF, в котором обеспечена возможность текстового поиска. Впрочем, закладки на статьи и приложения отсутствуют, что затрудняет работу с документом с суммарным объемом в 4064 страницы, что, правда, на 5% меньше, чем у предшественника. Текст собственно законопроекта (без приложений) сокращен на 13%.

Но, как и в сентябре 2010 г., в проекте без пояснительной записки невозможно разобраться на содержательном уровне – публике по-прежнему представлена лишь открытая часть документа без 14 секретных и совершенно секретных приложений (из 41 в целом), что делает бессмысленными оценки бюджетов ведомств, программных расходов и структуры расходов в функциональном разрезе.

В опубликованном проекте секретные и совершенно секретные ассигнования достигли 1 трлн 775 млрд 332 млн руб., или 13,3% от общих расходов бюджета. При этом всего за три месяца, прошедшие с момента внесения последних изменений в текущий федеральных бюджет (федеральный закон № 48-ФЗ от 5 июня 2012 г.), доля закрытых расходов возросла на 1 п. п. При росте расходов бюджета в целом на 5,0% их секретная часть увеличилась на 13,6%.

Сложившаяся в России практика засекречивания расходов федерального бюджета прямо противоречит ст. 5 федерального закона «О государственной тайне», допускающей секретность лишь для расходов бюджета «в области разведывательной, контрразведывательной и оперативно-розыскной деятельности, а также в области противодействия терроризму».

Вполне возможно, что аккредитованные при Минюсте России независимые эксперты заметят недопустимую широту дискреционных полномочий исполнительной власти, например, в ст. 24 законопроекта или определение компетенций по формуле «вправе» – встречающееся почти 30 раз по тексту законопроекта и приложений, но вряд ли это как-то сможет повлиять на сложившуюся практику подготовки, утверждения и исполнения федерального бюджета в условиях многолетнего отсутствия реального парламентского контроля и конкуренции ветвей власти.

В.Б.Зацепин – к. воен. н., зав. лабораторией военной экономики