Сергей Дробышевский: В современном мире очень актуальна проблема неравенства

Последствия минувшего мирового кризиса и угроза нового, перестройка взаимоотношений власти, бизнеса и общества - эти темы будут обсуждаться на Гайдаровском форуме-2020, который пройдет 15-16 января в Москве. О трендах и вызовах нового десятилетия "Профилю" рассказал директор по научной работе Института экономической политики им. Е. Т. Гайдара, завлабораторией макроэкономических исследований ИПЭИ РАНХиГС Сергей Дробышевский

- Само название форума "Россия и мир: вызовы нового десятилетия" говорит о том, что 2020-е могут оказаться проблемными для экономики. С чем нам придется столкнуться в ближайшие годы? - Я бы не стал говорить, что проблемы и вызовы - это тождественные понятия. Хотя проблемы тоже есть. И в мировой экономике, и в отечественной. В нашем случае это проблемы с движением к более высоким и устойчивым темпам роста. Но все-таки в рамках форума мы будем больше говорить о вызовах, то есть о задачах, ограничениях и целях, которые предстоит решить правительству страны, бизнесу, всем нам для того, чтобы сделать российскую экономику более развитой, современной и готовой к противодействию тем самым проблемам, которые существуют.

- О каких вызовах идет речь?

- Их очень много. Первый - актуальный не только для нас, но для всего мира - это определение нового характера экономической политики, нового алгоритма взаимодействия бизнеса, государства и общества после кризиса 2008-2009 годов. Прошло уже 10 лет, но последствия того кризиса полностью не устранены, во многих странах, прежде всего в Европе, сохраняются крайне низкие темпы роста. Есть очень много работ, исследований, предсказаний о том, что вот-вот должен случиться новый кризис, в том числе потому, что не удалось решить все проблемы, породившие предыдущий. Вызов состоит в том, чтобы экономическая политика стала адекватной современному этапу развития и могла противостоять возможным кризисным явлениям.

Второй вызов касается нашей страны и связан с тем, что президентом поставлены достаточно амбициозные цели по национальному развитию до 2024 года. Их достижение в сложных условиях (внешние ограничения, неблагоприятная конъюнктура) - это тоже вызов для государства и общества.

И третий основной вызов - тоже глобальный - заключается в том, что в современном мире очень актуальна проблема неравенства, соотношения уровня жизни, потребления, распределения социальных благ между различными слоями и категориями населения. Мы будем обсуждать, как можно противодействовать неравенству, как не только достичь определенных показателей развития, но и сделать так, чтобы население почувствовало это в виде роста своего благополучия.

- О новой экономической архитектуре, новом формате взаимодействия ключевых экономических акторов говорят очень давно и много. А что вы вкладываете в понятие "новые форматы взаимодействия власти и бизнеса"?

- За последние десятилетия отношения власти и бизнеса менялись несколько раз. Был период партнерства 1950-1980-х годов, когда западные государства активно поддерживали бизнес и в то же время принимали меры по защите работников, населения. Затем был период либеральной политики 1990-2000 годов, когда считалось, что бизнес должен работать ради собственной прибыли, но поскольку эта прибыль зависит в том числе от благополучия работников и потребителей, то он волей-неволей, из своих прагматичных интересов, станет содействовать реализации социальных программ, улучшать обстановку в стране, обществе.

Сейчас, после кризиса 2008-2009 годов, парадигма снова меняется: с одной стороны, мы видим, что либеральный подход не срабатывает, с другой - появляются задачи, связанные с устойчивым развитием, противодействием климатическим и экологическим изменениям. Очевидно, что в этих условиях государство снова должно стать активным игроком и быть в большей степени партнером общества, ограничивая свободы для бизнеса, приглашая и, если надо, принуждая его к партнерству и разделению ответственности за экономические и экологические проблемы. Уже сегодня компании принуждаются к тому, чтобы при разработке продуктов, технологий, выборе контрагентов задумывались о том, какие последствия их деятельность будет иметь для окружающей среды.

- То есть "зеленая экономика" - это уже серьезный тренд? Выгоден ли он России, учитывая структуру нашего экспорта? - В мире это, безусловно, тренд. Как мы видим по тому, что происходит в России, по деятельности многих российских крупных корпораций, для нас тоже. Не думаю, что это угроза. В краткосрочном периоде "зеленая экономика" - это дело наиболее развитых стран, а мы диверсифицируем свои поставки углеводородов и можем охватывать рынки развивающихся стран. Плюс, как мы видим по развитым странам, "зеленая энергетика" захватывает прирост потребления энергии, который идет в них. То есть доля "зеленых технологий" в общем объеме энергопотребления растет, но объем потребления классических энергоресурсов не снижается. Больше того, как только в 2015-2016 годах заметно упали цены на нефть и газ, США стали развивать сланцевые проекты и увеличивать использование традиционных энергоресурсов.

- А насколько отечественный формат взаимодействия бизнеса и государства соответствует международным тенденциям? - У нас переход к рыночной экономике произошел в 1990-е, мы, пропустив этап партнерства, строили рыночную экономику в условиях либеральной парадигмы. Сейчас мы вместе со всем миром идем к тому, что бизнес должен стать более ответственным и готовым к партнерству. При этом есть свои особенности, они связаны с тем, что российский бизнес в значительной мере контролируется государством. Оно является собственником крупнейших компаний.

- Это хорошо или плохо?

- И хорошо, и плохо. Хорошо потому, что у государства есть больше рычагов воздействия, а плохо, поскольку помимо названных задач государство уже как собственник может возлагать на бизнес и много других. В итоге эти задачи могут противоречить друг другу, из-за чего возникает проблема: какой из элементов управляющего воздействия более важен.

Для частного бизнеса поиск компромиссов был бы задачей менеджмента компаний. Как показывает практика, такой компромисс обычно находится и оказывается наиболее эффективным решением для обеих сторон. В этом смысле у нас могут быть некоторые проблемы, но общий тренд на устойчивое развитие осознан на самом высоком уровне, поэтому мы будем двигаться со всем миром.

- Хорошо, а есть еще какие-то специфические российские вызовы?

- Государством определен список национальных проектов, которые касаются отраслей, требующих наибольшего внимания. Развитие нашей экономики будет определяться движением по нацпроектам.

Еще одна проблема связана с тем, как государство взаимодействует с бизнесом, населением, общественными организациями в плане технических решений. То есть проблема интерфейса между государством и обществом. Отчасти это следствие быстрого перехода от плановой экономики к рыночной - многие даже устаревшие нормы продолжают действовать.

- Именно на Гайдаровском форуме год назад премьер Медведев объявил о регуляторной гильотине...

- Да, на прошлом форуме Дмитрий Медведев объявил о запуске регуляторной гильотины. Нельзя сказать, что за прошедший год все узлы, которые должны быть отрезаны этой гильотиной, были выявлены и отрезаны.

- Но хоть какой-то прогресс есть? - Прогресс есть, просто задача очень масштабная, ее нельзя решать с наскока. Убирается какой-то один барьер, а после оказывается, что есть десяток, которые с ним связаны. Нужно провести работу по выявлению не только нежелательных законодательных норм, но и всех связанных с ними подзаконных актов, инструкций, положений и т. д. Тогда мы действительно сможем избавиться от пут, наложенных на нашу экономику.

- Это долгий процесс?

- Думаю, основная масса работы сделана - по крайней мере по выявлению проблемных мест. Дальнейшее принятие решений - это уже дело техники и может оказаться достаточно быстрым. Я думаю, в течение полугода работа будет завершена.