Война разумнее переговоров

Избрав путь переговоров с экстремистами — выходцами из отсталого (традиционного) общества, правовые государства только способствуют эскалации террора в отношении своих мирных граждан. “Стратегия переговоров […] приводит к возникновению устойчивых стимулов к воспроизводству и расширению террора, — говорится в докладе ИЭПП о "политико-экономических аспектах борьбы с терроризмом"[1]. — Причем стимулы к атакам против мирного населения оказываются намного сильнее стимулов выглядеть "рыцарем" и ограничиваться атаками против военных”. В качестве объекта исследования, рассказывает один из соавторов доклада Константин Яновский, был выбран Израиль.

Диалог с террористами ведет лишь к упрочению власти их лидеров, считают авторы исследования. Переговоры дают экстремистам передышку, которую те используют, чтобы набраться сил. Так, предпоследняя вспышка террора против израильтян последовала в 1995-1996 гг. сразу вслед за “разрядкой”, которую в 1993 г. провозгласило левое правительство Ицхака Рабина. А последняя интифада, по модели ИЭПП, — ответ на стратегию уступок, которую избрал “голубь” Эхуд Барак в конце прошлого века. Переход, хотя бы частичный, к принципу “око за око” приводит к снижению числа терактов и их жертв — так произошло в 1998-2000 гг. в результате жесткой политики правого премьера Биньямина Нетаньяху и в 2004 г. в результате чрезвычайных мер Ариэля Шарона.

Стратегия переговоров, как правило, сопровождается расширением экономической помощи территориям, где базируются террористические организации. Однако борьба с бедностью как средство борьбы с террором неэффективна, считают авторы исследования. Вся экономическая помощь просто прибирается к рукам лидерами экстремистов “просто потому, что у них больше автоматов”, говорит другой соавтор исследования — Сергей Жаворонков. “Если террор дает блага в виде уступок и помощи, то общество, основанное на силе, просто получает стимулы к дальнейшим терактам”, — поясняет Яновский.

Наибольшие экономические стимулы в результате переговоров получают террористы “второго типа”, которые предпочитают атаковать в первую очередь мирное население, резюмирует Жаворонков. Широкое освещение терактов современными масс-медиа ведет к тому, что им так легче отчитаться перед спонсорами, а мирное население представляет более легкую мишень, чем военные.

Тактика “око за око” эффективней, чем “политкорректная стратегия переговоров”, резюмируют авторы доклада.

В отличие от Израиля Россия не является полноценным правовым государством, уточняет Яновский. Поэтому ИЭПП не готов проводить аналогию с Чечней. “Наша власть в Чечне не является в полной мере властью, основанной на законе, — утверждает Жаворонков. — В Израиле нет проблемы исчезнувших людей — есть либо осужденные террористы, либо уничтоженные”.

Сотрудник российских спецслужб возражает, что как раз российские спецслужбы более жестко связаны правовой регламентацией, чем израильские: “В Израиле легализованы пытки, а решения о ликвидации террористов принимает какой-то непрозрачный комитет”.

Применение пыток по отношению к террористам в экстренной ситуации было регламентировано специальным решением суда, напоминает Или Кармон из израильского исследовательского Центра по борьбе с терроризмом (ICT), определенная прозрачность при борьбе с терроризмом в Израиле все же узаконена.

Оба эксперта уверены, что создать единую модель борьбы с террором затруднительно: нужно ли вести переговоры, каждый раз приходится решать, исходя из конкретной обстановки.

[1] В. Мау, С. Жаворонков, К. Яновский, С. Шульгин, И. Затковецкий, В. Ротенберг  "Догоняющее развитие в постиндустриальную эпоху и вызовы традиционного общества: политико-экономические аспекты борьбы с терроризмом".