18 брюмера Владимира Путина. Ждать осталось недолго

Постепенно успокаивалась и финансовая ситуация. Инфляция была подавлена. Практически одновременно государство объявило дефолт по значительной части внутреннего долга, причем само указало, какую часть своего долга и кому оно готово продолжать выплачивать, а какую - нет. Однако социальная ситуация остается весьма неблагоприятной, в народе усиливается ностальгия по старому режиму, когда все было устойчиво и относительно спокойно. Все хотят стабильности и спокойствия, все ждут прихода к власти сильного и популярного лидера. В парламенте идут бурные дебаты, однако острейшая политическая борьба не приводит к зримому улучшению ситуации в стране и вызывают у народа нескрываемое раздражение.

Все это не о сегодняшней России, а о Франции 1795-1799 годов. О режиме Директории, сложившемся в стране после падения якобинского правительства, и о постепенном формировании предпосылок для знаменитого переворота 18 брюмера, завершившегося падением Директории и формированием режима Консулата, а фактически режима личной власти Наполеона Бонапарта - Первого Консула, позднее провозгласившего себя императором.

Аналогии очевидны не только для автора этих строк. Все чаще среди политизированной публики можно услышать рассуждения о том, похож и наш и.о. Президента на Наполеона. Или на Цезаря? Исторические аналогии всегда приятны, они не требуют серьезной аргументации, зато демонстрируют высокий интеллектуальный уровень участников дискуссии.

Дело, однако, не в аналогиях. Гораздо важнее и интереснее, те социальные механизмы, которые приводят к аналогиям. Если прослеживается общность механизмов, то анализ становится гораздо более серьезным, а соответствующие выводы не стоит игнорировать.

Россия пережила настоящую революцию. Произошла радикальная трансформация общественной системы, которая вполне сопоставима с великими революциями прошлого, что видно и при анализе фаз этой трансформации, и при сопоставлении социально-экономических трендов соответствующих периодов в истории различных европейских стран. Сейчас мы вступаем в завершающую фазу революции, для которой также присущ определенный набор социально-экономических и политических характеристик. Каковы эти характеристики?

Суть разворачивающихся процессов - в консолидации власти, в укреплении новых политических институтов, в постепенном формировании консенсуса среди элит по некоторым базовым ценностям нового общества. На протяжении большей части революции власть слаба, что в экономическом отношении проявляется в ее неспособности собирать налоги и выполнять свои финансовые обязательства, в результате чего приходится прибегать к таким нетрадиционным источникам ресурсов, как печатный станок и перераспределение собственности (неважно, королевской, помещичьей или "общенародной"). Преодоление раскола элиты, который мы наблюдаем в настоящее время (это особенно ярко проявилось в предвыборных программах, и при распределении портфелей в новой Думе), создает политическую базу для формирования новой конфигурации власти, для нового социально-экономического курса.

В экономической области консолидация приводит к тому, что правительство оказывается способным к более ответственным финансовым решениям. Революционная власть находится в исключительной зависимости от влиятельных групп интересов и всегда вынуждена приносить экономические аргументы в жертву политической целесообразности. Теперь ситуация меняется: власть уже достаточно сильна, чтобы говорить "нет" лоббистам, чтобы принимать только те решения, для реализации которых наличествуют необходимые организационные или финансовые ресурсы. Однако власть остается пока еще настолько слабой, что не может выполнять все те обязательства, исполнения которых от нее ждут в силу здравого смысла или традиций. Так, французское правительство в конце 90-х годов (1790-х, разумеется) смогло оздоровить свою бюджетную систему, отказаться от эмиссионного финансирования дефицита бюджета и провести дефолт по внутреннему долгу, оставив за собой только те обязательства, исполнение которых оно считало реалистичным. Но еще на протяжении примерно десятилетия серьезной проблемой оставалось то, что сегодня мы называем неплатежами бюджета социальной сфере - французские газеты начала 1800-годов полны жалоб из провинции на многомесячные задержки по зарплате учителям и кюре, на отсутствие лекарств в больницах и тому подобных проблемах. И все это не мешало новому режиму (консулату, а затем империи) укрепляться и оставаться весьма популярным.

Теперь еще не много о Франции при переходе от Директории к Консулату. К власти пришел человек, которого ждали. Это был широк известный и популярный деятельно, от которого, однако, никто не ждал, что он станет мощным политическим лидером. Он смог объединить элиты, но, так сказать, негативно. Лидеры враждующих группировок ненавидели друг друга, но каждый из них полагал, что новый популярный генерал станет их шпагой в деле реализации их политических амбиций и в борьбе с их политическими противниками. Потом, правда, выяснилось, что никто из героев продажной Директории новому лидеру не нужен: все они были быстро отстранены от реальной власти и отправились в политическое небытие, хотя с одними поступили грубее (просто удалили из столицы), а другим дали почетные титулы и награды. Но, повторяю, политические последствия для тех и других были одинаковыми.

Кстати, это в значительной мере объясняет тот феномен, что политик, метивший у нас на протяжении последних лет в президенты, за считанные месяцы терял свой шарм. В расколотом обществе элиты не могут объединяться вокруг позитивной цели, но легко это делают в ситуации "против". Именно поэтому лидером завершающей фазы революции всегда оказывался политик всем известный, но от которого подобных политических амбиций никто не ждал. Всякий кандидат на верховную власть в России второй половины 90-х (теперь 1990-х) оказывался под огнем объединенной критики, и счастье В.Путина, что поначалу его всерьез никто не воспринял как преемника. Это в совокупности с очевидным политическим чутьем последнего (по порядку, разумеется) премьера позволило успеть сформировать новую политическую ситуацию, в которой каждый, затаив дыхание, ждет от нового лидера реализации их планов. Пусть ждут...