Егор Гайдар: три сценария развития России

"Полит.Ру" Егор Тимурович, в январе этого года в докладе о 100 днях деятельности нынешнего правительства Вы отметили, что правительству Евгения Примакова удалось стабилизировать ситуацию, но оценили его активность с экономической точки зрения крайне негативно. Какова сейчас ваша оценка?

Е.Г. Происходит естественный процесс медленного поумнения правительства, в силу того, что оно отвечает за результаты своей работы, сталкивается с практическими последствиями принимаемых решений и так или иначе вынуждено корректировать свои действия. Формально правительство вообще почти ничего не делало, поэтому главный упрек состоял в том, что нет никакой политики. Это не совсем точно. На самом деле на протяжении первых четырех месяцев работы правительство дало несколько сильных импульсов экономике.

Первый из них - это возврат к эмиссионному кредитованию дефицита бюджета, начавшийся в сентябре. Правительство не делало этого между девяносто пятым и августом девяносто восьмого года.

Второй - это переход от политики первичного профицита бюджета, которая проводилась в первое полугодие 1998 г. к первичным дефицитам бюджета во втором полугодии 1998 г., особенно в последние четыре месяца. То есть мы перешли от первичного профицита, который был равен 0,5% ВВП к первичному дефициту в районе около 2-3% процентов ВВП в последние месяцы 1998 года, покрывая их за счет кредитов Центрального банка правительству. И в результате у нас темпы роста денежной массы, которые были почти нулевыми между январем и августом, приблизились к цифре в районе семи процентов в месяц - между сентябрем и декабрем. За это время денежная масса выросла со 160 млрд рублей до 206-207 млрд рублей к самому концу 1998 года.

Я думаю, что в самом начале правительство искренне верило в заявления о том, что надо напитать экономику деньгами, что инфляция носит не денежный характер и т.д. Если вы обращаетесь к эмиссионному кредитованию дефицита бюджета, то у вас всегда возникает некая финансовая мягкость: если можно взять кредит и с этого заплатить зарплату, ну чего тогда с этими налогами ко всем приставать, тем более, создавая себе массу неприятностей. Поэтому, первые решения по налоговому администрированию правительства были крайне мягкими: возврат к взаимозачетам, оплата в натуре, индивидуальные налоговые соглашения с Газпромом, списание долгов ВПК - все это вместе давало прекрасную демонстрацию мягкости налоговой политики.

В результате принятия этих двух важных решений получили набор прогнозируемых результатов. Во-первых, это разгон инфляции, которая дошла до 11,5% в декабре. Как всегда у нас, за ростом инфляции идет рост доли бедных, как всегда, идет рост дифференциации доходов, резкое снижение доходов бюджетников в первую очередь, связанное со снижением бюджетных доходов.

Второе - это заметное снижение реальных поступлений доходов в бюджет. Если считать в потребительских ценах, то за это время произошло заметное падение.

Вот, собственно, первые результаты работы правительства Примакова за четыре месяца, проявившиеся зимой. Встал вопрос: как правительство будет реагировать на эти первые результаты. После финансового кризиса произошло одно событие, малозаметное для большинства наблюдателей: временные лаги, связывающие изменение денежного предложения и динамику цен в экономике резко сократились. Это вполне понятно, потому что свернулся рынок ГКО, свернулся рынок акций, экономика стала гораздо более реактивной, лаги сократились с шести месяцев до двух с половиной. Это тот процесс, который мы недооценили, но мы так привыкли жить в условиях стационарной экономики с понятными нам лагами, что предсказать их резкое сокращение вовремя не сумели. А в результате получается, что экономика работает не как тяжелый пассажирский состав, а как легковой автомобиль: дернуло направо - и он направо. Так что результаты стали проявляться очень быстро: уже к декабрю-январю.

Правительство оказалось перед выбором - что делать дальше? Пытаться и дальше делать то, что оно обещало (насыщать экономику деньгами, проявлять мягкость налоговой политики), или пытаться изменить политику с тем, чтобы справиться с уже обозначившейся неприятной волной социально-экономических последствий? Реакция правительства была в этой связи достаточно здравой. Оно не пошло по пути дальнейшего бурного наращивания денежного предложения, как можно было ожидать, а пошло по пути прекращения эмиссионного кредитования дефицита бюджета, по пути увеличения бюджетного профицита.

"Полит.Ру" Произошло примерно то же, что и с приходом Черномырдина, когда сначала были сняты бюджетные ограничения, а потом Черномырдин стал большим монетаристом?

Е.Г. Совершенно точно. Экономика отреагировала на это ужесточение денежной политики опять же весьма прогнозируемо - постепенным снижением темпов инфляции, которые к марту снизились до 3% в месяц. Экономика моментально переходит от низкоинфляционного к высокоинфляционному режиму и очень быстро переходит от высокоинфляционного к умеренноинфляционному. Сложнее правительству было справиться с последствиями принятых решений в налоговой области. Здесь был подан довольно сильный импульс экономике, с которым трудно справиться. И поэтому налоговые поступления (в потребительских ценах) в январе и в феврале по-прежнему были существенно ниже, чем очень низкие поступления в январе-феврале 98 года. Отсюда все проблемы с финансированием бюджетной сферы.

Правительство Примакова уже прошло два периода: первый - мягкой бюджетной политики, мягкой налоговой политики, мягкой денежной политики, второй период - период существенного ужесточения денежной политики, бюджетной политики и постепенных попыток ужесточить налоговую политику. Но в России всегда поздней весной и в начале лета растет давление на расходную часть бюджета (кредитование сельского хозяйства, северного завоз). Поэтому индексацию пенсий и зарплат бюджетникам невозможно откладывать позже апреля.

В этой связи в апреле правительство вновь оказалось на распутье. Первый путь - это возврат к высокоинфляционной линии сентября-декабря прошлого года (под влиянием растущих бюджетных запросов и к тому же приближающихся выборов, когда правительству очень хочется быть популярным). Второй путь - это попытка закрепиться на пассивной, но консервативно-оборонительной позиции января-марта.

"Полит.Ру" Что Вы скажете по поводу последних решений правительства, усиливающих давление на тех, кому осенью прошлого года были даны существенные налоговые льготы? Я имею в виду постановление о введении экспортных пошлин, удвоение сборов за экспорт нефти и т.п.

Е.Г. Пока развитие событий идет скорее по сценарию сохранения консервативной дефляционной январско-мартовской политики и постепенного усиления налогового администрирования. Имеет место и попытка вернуть собираемость налогов к тому уровню, на котором она находилась на плато 1995 - первое полугодие 1998 г.

"Полит.Ру" Ваш прогоноз экономического развития России после президентских выборов?

Е.Г. Ситуация может развиваться по трем возможным сценариям. Первый сценарий - консервативный: победа Ю.М.Лужкова или кого-то близкого к нему по духу. Развитие событий в последние годы - это развитие по Лужкову, в гораздо большей степени, чем по Гайдару, по Чубайсу, по Немцову. Если экстраполировать эту тенденцию на ближайшую перспективу, мы увидим, что развитие идет по направлению к экономике типа индонезийской. Причем эта экономика может расти, привлекать инвестиции, она может быть относительно стабильна, потому что по крайней мере точно знаешь, какие правила - не формальные, а реальные. Кто под кем, как решаются дела, сколько за это надо заплатить. В общем, эта экономика, конечно, будет коррумпированная. Это экономика, где очень тесно переплетаются собственность и власть. Это экономика, где без всякого сомнения будут возникать серьезные проблемы защиты прав собственности, и, вместе с тем, это экономика с высокой дифференциацией доходов.

Второй сценарий - это экономика в рамках зюгановского режима. На самом деле, они придут с идеей сохранить статус-кво. Они просто поменяют собственников (своих поставят, чужих задавят). Вопрос не в том, что они будут хотеть. Вопрос в том, в какой степени им удастся это сделать. Потому что реакция на победу коммунистов, естественно, будет тяжелой (с точки зрения ожидания всех экономических агентов, с точки зрения спроса на национальную валюту, с точки зрения увеличения вывоза капитала за рубеж, усыхания потока инвестиций из-за рубежа). Естественно, определенную роль будут играть опасные эксперименты в области внешней политики и наращивание военных расходов.

Этот режим будет, по всей видимости, репрессивным - без свободы прессы, с серьезными ограничениями на свободу передвижения, с явными признаками рецидивов холодной войны. Весьма велика вероятность того, что коммунисты, не сумев справиться с кораблем, его опрокинут, и тогда дальше автоматически начинается отток валюты, зажим валютного регулирования, образование множественных курсов, рост дистанции между этими множественными курсами и рыночным курсом, попытки регулировать цены. Иначе говоря, события будут развиваться по лукашенковскому сценарию 1998 г.

Третий вариант развития событий - прогнозируемый рыночный путь. Мы оказываемся там, где были весной-летом 1997 г., когда в мире возник энтузиазм по поводу России, было ощущение, что российская политическая элита взялась за ум, что она способна провести важнейшие реформы. Тогда перспективы страны в высшей степени благоприятны. Наверное, в это же время можно будет добиться долгосрочного решения проблемы советского долга, что снимет массу озабоченности. В общем, при таком сценарии мы войдем в режим нормального динамичного роста и развития. Разумеется, это более стабильный сценарий, чем первые два.

"Полит.Ру" А кто бы, по Вашему мнению, мог реализовать такой сценарий?

Е.Г. Я не хочу сейчас гадать на эту тему. Прогнозировать результаты российских президентских выборов за год с лишним до этих выборов - это непродуктивно. Что мы видели в 1996 г.? Помните, как Явлинский гордо объяснял, что он лучше Ельцина в несколько раз только на том основании, что у него выше рейтинг. Очень многое будет зависеть от того, как развернутся события вокруг правительства, кто будет возглавлять правительство в феврале, так что насчет персоналий я не хотел бы гадать.

"Полит.Ру" В чем смысл платформы "Правого дела"?

Е.Г. Мы строим коалицию, в частности, и в регионах. Конфигурация региональной политики везде разная. Где-то есть демократические партии, где-то их нет. Очень важно, создавая коалицию, предлагать людям документ, из которого понятно, вокруг чего мы будем объединяться и что мы собираемся делать. Наши единомышленники в регионах неоднократно просили дать им такой документ.

"Полит.Ру" Некоторые эксперты считают, что ошибка политиков "Правого дела" в том, что они хотят сами снова поучаствовать в управлении страной, а им следовало бы выдвигать новых людей. Что вы по этому поводу думаете?

Е.Г. Знаете, у меня нет страстного желания вернуться во власть. Я готов при необходимости работать в составе правительства, но могу сказать, что это не доставит мне ни малейшего удовольствия. В той логике, которую вы сейчас изложили, есть свои сильные и полезные стороны. Дело в том, что в реальной политике ничего не делается по заказу. Нельзя назначить некоего Пупкина политическим лидером либералов, на основании того, что он умный, хороший, ничем себя не запятнавший. И Пупкин не поверит и никто не поверит в то, что Пупкин - лидер всех либералов.

Короче говоря, здесь нужна специальная технология, при помощи которой постепенно выявлялись бы люди, способные быть лидерами этой части либерального движения. Скажем, Борис Немцов: он ведь в гораздо меньшей степени виноват во всем, что произошло, он сделал не так много плохого нормальным избирателям, чем мы с Чубайсом. Он - естественный претендент на роль лидера этой части политического спектра. У него есть прошлое, он известен, узнаваем. У него, конечно, есть свои проблемы, именно потому, что он известен, его уже дискредитировали, на него клеветали, против него была мощнейшая кампания. Это понятно. И я очень надеюсь, что политический процесс у нас будет выстроен так, что у нас будет появляться больше и больше узнаваемых, ярких, не назначенных сверху политиков. Но просто сделать это решением политсовета ДВР, к сожалению, нельзя.

"Полит.Ру" Считаете ли Вы, что правый блок будет пользоваться активной поддержкой за пределами Московской кольцевой дороги? Вы не боитесь совершить ошибку Горбачева, который вполне серьезно рассчитывал, что его выберет вся страна на выборах 96 года?

Е.Г.. У нас нет иллюзий. Мы хорошо знаем региональную дифференциацию нашей базы поддержки. Есть регионы, где голосуют за нас не хуже, чем в Москве, например, Питер. Конечно, есть и очень тяжелые регионы, но значительная база поддержки у нас есть. Я говорю сейчас о "Правом деле". Что же касается ДВР, то это самая организованная и самая сильная по организационному потенциалу демократическая структура.