Без нормальных отношений с Западом у России нет перспективы

Ведущий: На минувшей неделе многие западные средства массовой информации опубликовали редакционные статьи, в которых напрямую говорится о возвращении времен "холодной войны". Я хочу процитировать некоторые из этих публикаций. Например, газета «Гардиан» в своей редакционной статье пишет, что на минувшей неделе министр обороны США Рамсфилд еще раз раскритиковал Россию, назвав ее активным распространителем оружия массового поражения (намек, очевидно, на военное сотрудничество с Ираном). Его заместитель Пол Волфовец, пишет «Гардиан», выразился еще более грубо: "Эти люди готовы за деньги продать что угодно кому угодно". Это напоминает фразу Ленина о том, что капиталисты продадут нам веревку, на которой мы их повесим. "Может быть, Путина повеселит ирония главы Пентагона, громящего российский капитализм, - отмечает британская газета, - но он все же не может не замечать, что тон становится все жестче." Швейцарская «Ле Тан» вторит британской «Гардиан", когда пишет: "Новая позиция в отношении Москвы, высокомерная и устрашающая, проявляется и в поведении Джорджа Буша в отношении Владимира Путина. Они не разговаривали с января, но Буш не планирует встреч с Путиным в ближайшем будущем, хотя готовится к переговорам с лидерами других стран Европы, Китая и Японии, а госдепартамент США готовится принять Ильяса Ахмадова - представителя чеченских повстанцев. И это уже не в первый раз, и Вашингтон заявляет, что не в последний. США больше не церемонятся, - делает вывод швейцарская газета. И в этой связи характерно высказывание в редакционной статье «Файненшл Таймс»: "Дипломатические прецеденты, настроения российской общественности, возможно, толкают Путина к адекватному ответу на американскую акцию. Однако, предприняв менее масштабные меры, он мог бы тем самым продемонстрировать желание Москвы поддерживать конструктивные отношения с новой вашингтонской администрацией". Мой коллега, заместитель председателя совета директоров группы «Медиа-Мост» политолог Игорь Малашенко также написал в западной газете на минувшей неделе, в газете «Уолл Стрит Джорнел», статью под заголовком "Россия, с которой мог бы жить мир". Эта статья, по словам ее автора, обращена и к российской политической элите и к политическим элитам Запада, и там и там сегодня в моде разочарование. На Западе в моде разочарование в отношении России, в России в моде разочарование в отношении США и Западной Европы. И пафос статьи Малашенко заключается, пожалуй, вот в этом абзаце: "В России есть существенное меньшинство, понимающее, что единственным вариантом долгосрочного развития является интеграция с Западом. Эти россияне, большинство из них молодежь, высоко ценят демократические институты, свободную прессу и свободную экономику, они уже играют большую роль в новой российской экономике. Если у них будет определенная поддержка и удача, они могут создать критическую массу, которая сможет изменить будущее страны. Для того чтобы они не утратили надежд, очень важно, чтобы внешнеполитические цели США и Европейского союза совпадали. Конечно, российские лидеры, - продолжает Малашенко, - могут принять разрушительное решение вступить в конфронтацию с Западом и тем самым фактически разрушить всякую надежду на экономическое и политическое возрождение страны. США и Западная Европа должны быть готовы к такому развитию событий, но такая возможность не должна отпугнуть Запад от всяческих попыток интегрировать Россию в западное сообщество". Вот что думают по этому поводу, по поводу этой публикации, некоторые видные российские политические деятели.

Дмитрий Рогозин: Я думаю, что господин Малашенко, он просто решил сработать в таком эпатажном стиле, вызвать на себя бурю критики. Я, честно говоря, не хотел бы его критиковать и думаю, что попытки записать себя в мальчиши-плохиши сегодня имеют место, конечно, и может это даже и правильно с точки зрения того, чтобы тебя не забывали.

Евгений Примаков: Ну, прежде всего я хотел бы сказать, что я всегда был против тех, я бы сказал, действий, которые направлены на то, чтобы привлечь Запад к решению тех или иных внутренних вопросов или поставить Запад на сторону тех или иных сил, которые ведут внутреннюю борьбу здесь.

Игорь Малашенко: Я ожидал порцию брани, поскольку, с моей точки зрения, нынешняя российская элита в основном занята тем, что защищает свои собственные позиции, свои привилегии и отнюдь не думает о национальных интересах. Объясняется это просто: если, скажем, реализуется сценарий, о котором я говорю в статье, и Россия берет курс на то, чтобы интегрироваться в западное сообщество, большинство представителей нашей элиты, они просто интеллектуально неконкурентоспособны, они перестают быть властителями дум, то, что они пишут, просто давно устарело, и на этом языке не говорит ни одно современное общество, общество, которое способно к развитию. Но я, тем не менее, надеюсь, что будет и более содержательный ответ со стороны людей, которые понимают, что на сегодняшний день Россия, увы, скорее всего, движется в тупик.

Дмитрий Рогозин: Не согласен. Не согласен потому, что, во-первых, мы не движемся в сторону какого-то тупика, мы движемся в сторону определения своего места в мире. Вот это действительно правильно, потому что, по-моему, еще до конца не произошла оценка того, кем мы хотим быть и с кем мы хотим быть. Я думаю, что для нас наиболее близкими в мире партнерами являются те партнеры, с кем мы имеем все-таки границы. Во-первых, конечно, на первом месте страны СНГ, прежде всего Украина, Казахстан, Белоруссия, некоторые другие. Во-вторых, второе важнейшее направление - это Европа. В отношении НАТО у нас должны быть ровные отношения, и мы должны заставить их уважать свое собственное мнение, мы это делаем регулярно, кстати говоря. В Европейский союз нам надо, конечно, в перспективе интегрироваться. Что касается других направлений, то Китай, южное направление, арабский мир, Япония, Индия - вот наши ориентиры, вот наши ключевые партнеры. И мы рассчитываем, что с ними у нас будет стратегический союз.

Борис Немцов: Вообще я должен сказать, что в споре между почвенниками и западниками... здесь явно должны выиграть западники. Дело вот в чем, Россия во многом зависит от экономики мировой, лидером которой является Запад. Давайте посмотрим, например, на валютные поступления в нашу страну. Откуда валюта притекает в Россию? На 80-90 процентов твердая валюта в страну приходит в результате торговли с Западом, торговли с Европой, торговли в США и Канадой, в меньше степени торговли с Японией. Таким образом, если мы говорим об экономическом процветании России, то надо иметь в виду простую истину - без нормальных экономических и политических отношений с Западом у России нет перспективы экономического роста и социального развития. Поэтому те, кто говорят, что давайте опустим "железный занавес", они фактически призывают к тому, чтобы Россия стала бесправной, нищей страной.

Геннадий Зюганов: У нас есть свои национальные государственные интересы, нам не надо диктовать, с кем дружить и поддерживать отношения. Мы всегда поддерживали и поддерживаем отношения со своими соседями, с арабскими странами. Мы с ними, к слову сказать, никогда в своей истории не воевали. Поэтому не надо из Вашингтона диктовать, с кем поддерживать отношения. А когда они еще говорят о каких-то странах-изгоях... народы и страны не могут быть изгоями, та же блокада Ирака прежде всего бьет сильно по детям, старикам, по наиболее слабым и обездоленным, надо снимать эти блокады и вести нормальный, рабочий диалог.

Евгений Примаков: Что касается наших отношений с Западом, я думаю, что они должны выровняться. Вот сейчас в осложнении этих отношений, я считаю, мы совершенно неповинны. Многие говорят, например, что мы с Ираном, например, сейчас усиливаем, как они говорят, флирт с Ираном ведем, развиваем наши отношения и, дескать, за это нас наказывают. Ну, во-первых, мы суверенное государство, и мы можем развиваться и должны развивать свои отношения, особенно с соседними с нами государствами. Что касается Ирана, то, насколько я уверен в этом деле, мы нигде не нарушаем взятых на себя международных обязательство, международных, я хочу подчеркнуть, а не каких-то, понимаете, кулуарных, может быть, или неподписанных каких-то слов и так далее. Международные обязательства - это обязательства по линии, которую мы взяли на себя, по линии нераспространения оружия массового уничтожения, по линии нераспространения, так сказать... не способствовать созданию соответствующих носителей для ядерного оружия и так далее. Все это мы свято соблюдаем.

Борис Немцов: Такое ощущение, как будто все уже российские проблемы решены и осталось только установить дружеские контакты с Ираком и Северной Кореей. Дальше, я убежден, что никакой эффективной поддержки странам-изгоям Россия оказать не может. Может быть, кто-то и хочет оказать эту поддержку, но явно не может, просто потому, что у нас у самих денег нет. В чем выражается поддержка? Ведь все эти режимы, они неэффективны, они требуют денег. Бюджет России - 40 миллиардов долларов, то есть кот наплакал, бюджет такой же, как у города Нью-Йорка. Так что может быть словесная риторика на тему о дружбе и любви с Кубой, Кореей, Ираном и Ираком, но по сути никакой серьезной экономической поддержки и военной, по большому счету, со стороны России оказано быть не может.

Геннадий Зюганов: Что касается правительства Путина, мне кажется, оно еще не сформулировало свою стратегию. Сейчас в Кремле идет очень жесткая борьба за либеральный вариант дальнейшего развития экономики, который преступен по отношению к нашей стране. Он предусматривает распродажу земель, железных дорог, электрических сетей и многие другие вещи, которые непосильны и невозможны в нашей стране. А что касается внешней политики, за последние годы сделаны шаги в верном направлении, но они должны быть закреплены. Если не будет хорошей, сильной экономики, то внешняя политика будет у вас, как правило, слабой.

Игорь Малашенко: Нельзя строить долгосрочную политику на основе настроений. Нельзя строить политику на основании настроения разочарования в Западе. Люди ожидали в начале 90-х годов, что после развала Советского Союза Запад поможет решить все наши проблемы, что, видимо, прольются молочные реки в кисельных берегах. Это не произошло. Россия клонилась к упадку, Запад наращивал силы и, в общем, не скрывал своего отношения к России, как к второразрядной державе. На основании вот этого настроения обиды, национального унижения строить долгосрочную политику нельзя, в это-то и проблема, это путь в тупик. Можно сколь угодно долго рассказывать о том, что мы пойдем своим путем, говорить о том, что Россия - это страна Пушкина, Чехова и так далее, что чистая правда, только при этом надо понимать, что это не дает ответа на вопрос, как Россия опять станет жизнеспособным обществом, на основе чего Россия сможет развиваться. Вот это проблема. Возникло новое поколение людей, которые по-другому себя ведут, которые уже не уповают на государство во всех случаях жизни, которые понимают, что для всякой проблемы должно быть прагматическое решение. Когда страна сталкивается с проблемой уменьшения населения, эпидемий туберкулеза или спида, бессмысленно просто разговаривать на тему о том, что у России особый путь, что мы великая страна и у нас замечательное будущее. Эти проблемы должны решаться, в том числе и путем принятия некоторых решений на государственном уровне.

Борис Немцов: Я вообще считаю, что Россия должна сосредоточиться на решении своих собственных проблем, понимаете. Вот эти рецидивы такого имперского сознания, когда мы готовы участвовать в крупномасштабных международных процессах, вот они, по-моему, должны уйти в прошлое. У нас денег на это нет, у нас сил на это нет, у нас людей на это нет. Когда мы станем покрепче, посильнее экономически, тогда к нам и будут прислушиваться, а наша позиция не будет только в виде заявлений МИДа или заявлений Кремля.

Егор Гайдар: Я думаю, что позиция России должна быть ориентирована на то, что мы хотим быть частью мира развитой демократии, что отношения наши с развитыми демократиями для нас важны, что мы готовы к диалогу для того, чтобы эти отношения выстраивать. Я убежден, что стратегически США заинтересованы в нормальных, корректных, партнерских отношениях с Россией. Я убежден, что любая ответственная администрация, которая сконсолидируется и выработает политику, примет этот важнейший элемент американских национальных интересов во внимание. В этой связи с отнюдь не склонен к катастрофическим оценкам, к предсказаниям катастрофических сценариев наших отношений с США.

Игорь Малашенко: Я примерно представляю, как Запад себя будет вести. Он будет себя вести по отношению к России гораздо более жестко, чем на протяжении последних 10 лет. У нас, у России, был исторический шанс направить страну на новый путь развития. Этого не произошло. Поэтому мы уже столкнулись с весьма жестким отношением новой американской администрации, я думаю, что это будет тенденция. И напрасны надежды наших политиков, что удастся вбить некий клин, построить разрез, говоря на современном сленге, между США и Европой. В конечном счете будет выработана достаточно согласованная позиция, и эта позиция будет весьма жесткой, Россию постараются поставить в такие рамки, когда у нее не будет иного выхода, кроме как заняться решением проблем, которые перед ней стоят, реальных проблем. Не пытаться добиться того, чтобы наш флот опять бороздил мировой океан, непонятно на основе как сформулированных национальных интересов, а чтобы заняться проблемами экономического развития, изменения демографической обстановки, положения в области здравоохранения и, самое главное, создать такие условия, чтобы страна развивалась. Сегодня этого не происходит, какой бы ни была риторика и какой бы утешительной пока ни была бы экономическая статистика, объясняемая в основном высокими ценами на нефть, все мы знаем, увы, и она уже не так утешительна. Поэтому медовый месяц в отношениях с Западом давно закончился, и эта тенденция весьма жесткого отношения к России будет нарастать.