Чем опасна торговая война США

8 марта президент США Дональд Трамп подписал указы о повышении тарифов до 10% на алюминий и до 25% на сталь. Новые ставки действуют с 23 марта и применяются ко всем торговым партнерам США, кроме Канады и Мексики – американских партнеров по зоне свободной торговли НАФТА. Но и для них такие привилегии декларируются как временные. Они могут быть отменены, если не будет достигнут прогресс в ведущихся переговорах по пересмотру условий НАФТА. Согласно дополнительному указу от 22 марта, данные тарифы не будут применяться по отношению к Австралии, Аргентине, Бразилии, ЕС и Южной Корее, но только до 1 мая.

Многие видят в этом решении первый шаг к развязыванию полномасштабной торговой войны между США, Китаем и ЕС. Какие последствия оно может иметь для мировой торговой системы, США, Китая, стран ЕС и для России?

Во-первых, эта мера оформлена не как антидемпинговая пошлина в ответ на недобросовестную конкуренцию со стороны тех или иных партнеров и не как специальная защитная мера, призванная помочь доказанно пострадавшей в результате тех или иных обстоятельств отрасли, а по соображениям «национальной безопасности» (допускается ст. XXI ГАТТ). В таком случае обсуждение обоснованности такой меры как бы выводится за скобки ВТО. Именно поэтому в рамках ВТО не оспариваются различные финансовые и секторальные санкции США и ЕС по отношению к России, равно как и российские ответные меры, связанные с запретом импорта продовольствия из США, ЕС, Австралии, Норвегии и Канады. Однако злоупотребление отсылками к соображениям национальной безопасности в случае мер явно протекционистского характера создает опасный прецедент – повсеместное использование этого инструмента (т. е. фактически введение ограничений без экономического обоснования и без возможности дальнейшего их оспаривания) создает угрозу сложившейся системе многосторонних договоренностей в рамках ВТО.

Во-вторых, ЕС может ответить, как симметрично, так и асимметрично. Пока официально позиция не сформирована, однако симметричный ответ может заключаться во введении специальных защитных мер (т. е. повышении пошлин) в отношении стали, асимметричный – во введении дополнительных пошлин на некоторые товары американского экспорта на сумму более $3,4 млрд, к числу которых относятся: футболки, джинсы, косметика, мотоциклы, прогулочные катера, яхты, бобы, кукуруза, рис, арахисовое масло, клюква, апельсиновый сок, бурбон, жевательный табак, постельное белье. Кроме того, Китай также готовит ответные меры против сельскохозяйственного, пищевого и металлического экспорта из США объемом около $3 млрд.

В-третьих, США могут ввести пошлины на автомобили уже в ответ на реакцию ЕС, вызванную повышением пошлин на сталь и алюминий.

Все это свидетельствует о том, что вполне возможно пошаговое развертывание полномасштабной торговой войны, в рамках которой основные игроки (сейчас, прежде всего, США, Китай и ЕС) будут последовательно вводить друг против друга различные торговые ограничения, что при негативном развитии событий может снизить не только взаимную торговлю «воюющих» сторон, но и мировые темпы экономического роста.

Конкретные количественные эффекты от тех или иных протекционистских мер для национальных экономик и для отдельных секторов зависят от текущего уровня торговых ограничений, структуры торговли США, ЕС и Китая друг с другом и с остальным миром, структуры выпуска и потребления в каждой из рассматриваемых стран. Только учет всех этих обстоятельств может помочь ответить на вопрос, какой будет конечный совокупный и отраслевой эффект от той или иной меры торгового протекционизма.

В отношении США наши расчеты показывают, что от трамповского повышения пошлин на сталь и алюминий по-настоящему выиграют только металлурги – за счет создания более благоприятных условий вследствие снижения конкуренции со стороны иностранных поставщиков импорт стали упадет примерно на 15%, а производство в секторе черной металлургии вырастет примерно на $7 млрд в годовом выражении (в терминах дополнительных рабочих мест – около 4000), в секторе цветной металлургии – приблизительно на $150 млн (несколько сотен рабочих мест). Немного выиграет добыча металлических руд. Остальные же секторы американской экономики, напрямую или косвенно потребляющие алюминий и сталь в своих производствах, пострадают от такого решения. Более миллиарда долларов промышленного производства потеряют химическая промышленность (около $1,2 млрд, 1600 рабочих мест), производство автотранспорта (около $1,2 млрд, 2300 рабочих мест), производство электроники (около $1,5 млрд, 1900 рабочих мест) и точное машиностроение (около $2,6 млрд, 500 рабочих мест). Всего же снижение промышленного производства составит примерно $3,5 млрд и будет сопровождаться потерей 9000 рабочих мест.

Одновременно не будет достигнута и другая декларируемая американской администрацией цель – снижение дефицита торговли с ЕС. Поскольку вместе с выпуском снизится и экспорт отраслей, использующих черные и цветные металлы в своем производстве, совокупный экспорт США в ЕС упадет приблизительно на $800 млн, в то время как совокупный импорт из ЕС – примерно на $850 млн, т. е. сальдо торгового баланса США – ЕС останется практически неизменным.

С политэкономической точки зрения, тем не менее, решение Трампа имеет объяснение – за счет введения подобных протекционистских мер происходит трансферт ресурсов от высококвалифицированной рабочей силы, занятой в химическом производстве, производстве электроники, производстве автотранспорта и точном машиностроении, к неквалифицированной (лояльность которой, по всей видимости, больше ценится политическим руководством США в настоящее время), занятой в секторах добычи металлических руд, цветной и черной металлургии. Однако это «трансферт с потерями», поскольку суммарный экономический эффект на промышленное производство оказывается отрицательным – хорошая иллюстрация известного феномена, когда в результате роста протекционизма зачастую выигрыш бенефициаров оказывается меньше проигрыша пострадавших.

От повышения пошлин на металлы естественным образом проигрывает и ЕС: суммарное снижение производства составит примерно $2,6 млрд, из которых около $2 млрд приходится на черную металлургию. Китай пострадает незначительно – падение промпроизводства менее $1 млрд. Выиграют от такого решения на национальном уровне Канада и Мексика (рост промышленного производства примерно на $800 млн и $500 млн соответственно) – естественно, пока и та и другая сохраняют привилегии на рынке США за счет членства в НАФТА на текущих условиях. Потери России не превышают порядка $100 млн – американский рынок далеко не самый значимый для отечественных металлургов, хотя инвестиции НЛМК в американскую экономику могут сократиться.

Если ЕС повысит пошлины в ответ на американские решения, потери основных участников не заставят себя ждать. Промпроизводство в США упадет примерно на $1,1 млрд, главным образом за счет напитков, табачных изделий, одежды, строительства и химической промышленности, а в ЕС – приблизительно на $1 млрд, главным образом в пищевой промышленности, производстве металлических изделий, производстве автотранспорта и точном машиностроении. Поскольку ответные меры ЕС будут применяться только к США, на Китай, Россию и другие страны они окажут мизерное воздействие.

Таким образом, можно утверждать, что первые шаги в надвигающейся торговой войне приведут к (пока) слабо негативным последствиям для основных экономик мира. В дальнейшем, особенно если к этой стратегической игре присоединится Китай, существуют риски эскалации торгового протекционизма, что может оказать более существенное влияние на мировую экономику. Для России же наилучшей стратегий будет держаться в стороне, поскольку каждый последующий шаг в торговых войнах, как правило, лишь усугубляет негативное влияние предыдущих решений.